| Не возвращайся, где был рай когда-то | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| (версия для распечатки, к полной версии) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Вместо предисловия: | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
(или Урал летом 2008) В одной из песен В.С. Высоцкого есть: «Не возвращайся, где был рай когда-то». Ныне я нарушил эту заповедь барда: почти все основные точки поездки мне уже приходилось видеть. И при этом я не повторяюсь. Пермь. Был зимой этого года. Но тогда я осматривал, в основном, город — сейчас же это только база для вылазок в его окрестности. Екатеринбург. Можно сказать?.. Да, можно сказать, что я заезжал в этот город летом 2007. Мельком. Сейчас пришёл черёд вплотную заняться его осмотром. Челябинск. В этот город меня повело открытие, сделанное кем-то из любителей, — раритетные электровозы ВЛ22м с металлургического комбината. А ещё в поездке существовавшие для меня только в планах Кунгур и Чусовой. | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Текст: | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
(или Урал летом 2008) В Москве 20 часов 2 минуты, заканчивается 13 июня 2008 года. Буквально только что товарищ сказал, что сегодня прибыл на Южно-Уральскую дорогу. А я в первый жаркий день уральского лета уезжаю. Оттуда же. По истечении 6 полных суток поездки сегодня закончилась очередная я «большая» вылазка на Урал. В одной из песен В.С. Высоцкого есть: «Не возвращайся, где был рай когда-то». Ныне я нарушил эту заповедь барда: почти все основные точки поездки мне уже приходилось видеть. Ну да лучше, наверное, по порядку.
Самым большим развлечением в поездке был, конечно, маленький Владик. То он замечал у меня бутылку кваса и, взяв свой сок, сообщал: «Дядя, я с тобой пью!», то учил пластмассовую корову летать по небу. А сколько визгу поднималось, когда мальчик делал что-нибудь не так и мама начинала его ругать! Правда, родительница и тут находила на него управу: «вот покажу бабе Наташе, как ты себя ведёшь» — говорила она, включая камеру мобильника. Владик пристроился к игре в «дурака», которую затеяли спортсмены. Не отставая от старших, ребёнок забирал себе всё «бито» и, как все присутствующие, по одной карте складывал на стол… в отдельную стопку. Все мои наблюдения, как обычно, записывал в КПК: теперь у меня новый «зверёк», более современный. Кроме кучи положительных свойств, он обладает и недостатками. Например, если старый аппарат я в поездах и «на природе» подзаряжал от самодельного блока питания от 4 обычных батареек АА, то к новому устройству штекер на блоке просто не подходит. Да и есть разница: «привязывать» БП, сконструированный человеком со знаниями электротехники в рамках полузабытого школьного курса физики, к «машинке», доставшейся в дар, или делать то же самое с аппаратом, купленным за несколько тысяч «деревянных»? В общем, теперь я привязан к розетке. Причём не к каждой. Надпись «50 в» на разъёме в изголовье моей полки меня не смутила. Как только зарядник оказался в розетке, загорелась привычная оранжевая лампочка: заряд. Но вскоре потухла. Исследование шкалы показало: за 10 минут заряд КПК упал на 2 процента. Игру в ЕЭС было решено завершить, тем более платить за электричество РЖД не собирались. Хотя у некоторых спортсменов мобилы зарядились. Мой начальник, характеризуя не очень грамотный текст, любит пользоваться хрестоматийно-анекдотичным примером «За окном шёл снег и рота красноармейцев». Специально для него сообщаю: восьмого июня за окном шёл снег, путевые работы и ЭР1-038. Причем работы — на перегонах между ст. Шабуничи и ст. Кез (из-за них мы, конечно, сделали несколько «лишних» остановок), ЭР1 — в Кезе, снег — то там, то тут по ходу поезда. ПЕРМЬ «В зиму» я приезжаю в Пермь уже второй раз. Первый был, напомню читателю, в феврале: тогда за каких-нибудь 2 часа в самолёте московский +1 градус сменился для меня настоящей уральской зимой с -30 и глубочайшими сугробами. И сейчас — в начале второй недели календарного лета — пермская погода больше «тянула» на позднюю осень. Когда поезд на 19 минут позже положенного остановился, на платформу можно было выйти только в обоих свитерах, предусмотрительно взятых из Москвы.
Программа в номере уже отработана до автоматизма: обработать всё, что видел и снимал сегодня, подготовиться к завтрашней поездке. Теперь, правда, поскольку КПК был готов делиться картинкой своего экрана с любым телевизором, я мог делать это почти как за настольным компьютером (картинку см. в рассказе о Челябинске ниже). КУНГУР Поездку в пермский райцентр Кунгур мне советовали совершить давно: пещера там ледяная. Интересная. Недавно она даже участвовала в конкурсе на право занять место среди «7 чудес России». Поездка была намечена на 8 июня. Выезд из Перми в 8:50 местного времени.
Минут за 15 до отправления я пошёл на электричку. Человеку с билетом не были страшны женщины, стоящие у каждого из 14 или 18 дверных проёмов ЭД4М-0040.
А вот и он. ПАЗик 9-го маршрута показался на горизонте, едва я начал шарить глазами по площади в поисках остановки. — До пещеры едете? За 10 минут городской автобус успел выехать за черту города, почти пересечь деревню Филипповка и остановиться на конечной «Сталагмит». Вместе со мной из автобуса вышла группа: мама с ребёнком. Мужчина, судя по всему, в семью не входил, зато ранее, будучи спелеологом, входил в пещеру. И теперь, очевидно, решил познакомить с нею гостей. Не считая дорожных знаков, они и стали моими ориентирами. Я представлял пещеру решительно другой. Как минимум, большой овальной дырой в горе с неровными краями. Не тут-то было: вход в пещеру оказался… железной дверью, как у соседей по лестничной клетке, только без дерматиновой обивки. Рядом мемориальная табличка первому экскурсоводу пещеры, всё вместе за железной решёткой. Билет обошёлся в 300 рублей, ещё 150 — фотосъёмка. Сотня была потрачена на прокат куртки: наблюдение, что в пещере холоднее, а мне и на улице не жарко, подтолкнуло озаботиться вопросом заранее. Немного времени осталось на осмотр лавок с сувенирами из гипсового ангидрита (он виден здесь же, на склоне горы) и более ценных уральских камней, а также на покупку нескольких безделушек. В полдень динамики возвестили: «ко входу приглашается группа с билетами на 12:00». Зев металлической двери открылся, пропустив нас в бетонный туннель. «Этот вход в пещеру — искусственный, построен в 20-м веке», — пояснила женщина, на 80 минут ставшая нашим экскурсоводом. Впрочем, я всё равно не был прав: первые путешественники проникали сюда через совсем небольшой лаз, куда можно только на четвереньках, — никаких огромных овальных жерл.
— Зимой пещера через старый лаз накапливает холод — он успевает добраться до нескольких первых гротов — а летом — отдаёт. Иногда пещере помогают: оставляют дверь открытой, чтобы ускорить её насыщение холодным воздухом.
— Сейчас я выключу свет. Посмотрите на темноту. Это особая темнота, пещерная. Если к темноте там, на поверхности, глаз через какое-то время привыкает, то к здешней тьме привыкнуть невозможно. Теперь затаите дыхание и послушайте тишину пещеры. Через 2 часа в такой тишине человек сходит с ума. Такая вот информация.
Кульминация похода — у живой ёлки в одном из гротов. — Мы её нарядили на этот новый год. И уберём, когда она осыплется. А будет это лет через пять: почти 100-процентная влажность пещеры удивительным образом поддерживает в дерево в сохранности. Спустя час двадцать мы вышли наружу. Оказалось, что поднялись метров на 20 по отношению к уровню входа и сдвинулись на сотню метров в сторону. Странно, как это я мог мёрзнуть здесь перед входом? После пещеры кажется, что на земле очень тепло. Даже после последних, «тёплых» гротов. Быстро вернув куртку, я двинулся к автобусной остановке. Первым подошёл ЛиАЗ-5256 какого-то пригородного маршрута из местной а/к 1597. Вскоре кондуктор объявила остановку: вокзал. Расписание было уже сфотографировано, а значит, я знал, что до ближайшей электрички ещё больше двух часов. Потому прокатился до центра. В известном с 17 века поселении, которое к тому же обошли стороной многие мировые катаклизмы последних столетий, центр должен быть небезынтересен.
— Вот, пожалуйста! Только наш город называется Кунгур, он возник на берегу реки Кунгурки, — заметила киоскер. Постыдившись, я быстро оплатил покупку и ретировался к вокзалу. В это время — около 14 часов московского времени или 16 — местного — на станции Кунгур встречаются две электрички. Тем не менее, несмотря на негодование пассажиров, за 20 минут до прибытия первой обе вокзальных кассы обслуживали пригород и дальнее следование общей очередью. Впрочем, вскоре одна — конечно, не та, в которую собирался пойти я, — исправилась. ЭД4М-0192 укатила, на горизонте появилась ЭД4М-0040. Стоянка поезда в Кунгуре по расписанию — 17 минут, однако пассажиры по привычке поторопились занять места в составе. Сообщению вокзальной радиотрансляции о том, что поезд Абакан-Москва опаздывает примерно на 10 минут, я не придал особого значения. Позже выяснилось, что зря: именно его обгона пассажиры электрички ждали почти полчаса. Ближе к середине пермского 17-го часа пригородный электропоезд Шамары — Пермь-2 покинул станцию Кунгур. Я окунулся в разглядывание уральских пейзажей, на редкость плохо сочетавшихся с негромким, но хорошо слышимым рассказом какого-то пассажира сзади о том, как его подставили 6 лет назад, и что он собирается делать теперь, после освобождения. Опять ПЕРМЬ
Завтра ранний выезд. Так что в гостиницу надо вернуться, не дожидаясь темноты. То есть, раньше 22 часов, ибо темноты я, наверное, не дождусь. Вчера за окном в полночь было примерно так же светло, как в Москве бывает часом раньше. Как у Цоя: «В это время я не верю глазам — я верю часам». Впрочем, я уже сомневаюсь, не ошибся ли где с переводом стрелок. С такими мыслями я направился в гостиницу. Поужинал в блинной той же сети, что и в «Колизее», но отдельной, устроенной чуть раньше по ул. Ленина. Десятое июня началось ни свет, ни заря. В местные семь утра я должен уже выйти из гостиницы, так что на завтрак, включенный в стоимость проживания, не успевал ну никак. Но эта ситуация продумана: если позвонить рестораторам вечером, то соберут «сухой паёк». Мне в пакет положили: два бутерброда, два пакета сока, две баночки йогурта, яблоко, апельсин. Температура на улице приятно удивила: она была выше, чем казалось из гостиничного номера. И вновь: остановка, автобус, Пермь-2. Уезжать я решил именно с главного городского вокзала (хотя ст. Пермь-1 ближе): там и в электричке мест больше, и на станции можно чего интересного встретить.
ЧУСОВОЙ Сделав несколько кадров, я отправился на Горнозаводскую сторону вокзала. Там уже ждёт ЭД4М-0009, недавно пережившая ремонт на МЛРЗ. В московские 5:25 она отправится на Чусовскую. Дальше Лёвшина я не был ещё ни разу. Поэтому с интересом рассматривал пейзажи, окружающие железнодорожную однопутку. За окном проплывали небольшие рабочие посёлки. Казалось, что не всех из них коснулись эволюционные изменения последних десятилетий. Даже не по всем встреченным автодорогам сейчас прошла бы легковушка. Я успел перестать верить, что в большинстве здешних селений тоже наступил 21-й век. На горизонте появилась громадная тёмная бочка, окруженная сплетением труб. Передо мной очередной металлургический завод — и, скорее всего, город Чусовой. Ещё несколько остановок, «Мы прибываем на конечную станцию Чусовская» — и вот ТЭМ2 уже притормаживает на первом пути, чтобы пропустить толпу пассажиров с пути второго. Эта поездка в Чусовой напоминает мне прошлогодний Мариинск: кроме фоток на «Паровозе» и предупреждений сразу нескольких товарищей, что по окрестным лесам бродят мириады клещей, я ничего о нём не знаю. Даже внятной карты найти не смог. А это плохо: лучше когда информации много для постройки плана действий. Желательно, ещё такого, чтобы времени в обрез: «гнать» в других городах мне проще, чем «коротать».
По мосту через реку Чусовая, которая здесь уж не уже Москва-реки в центре столицы, толпами шныряют городские «скотовозы». В отличие от Перми, здесь если и попадаются автобусы-иномарки, то это либо пермские же междугородные, либо ЛАЗы тех времён, когда иномарками они ещё не были. В конце моста пересекаю линию железной дороги — и вот, уже городские кварталы. Улицы между высотками подозрительно пустынны. Да и старыми они вовсе не кажутся. Объяснение первому факту находится быстро: всё же, ещё рабочий вторник; со вторым сложнее. Через какое-то время удаётся найти магазин бытовой химии и прикупить там флакон средства против клещей. Потом на остановку автобуса: лучше ретироваться к вокзалу. Снова мост через Чусовую, потом территория металлургического завода (как всегда, сравнимая по площади с самим городом)… Выйти на первой остановке, которую ещё не видел, у заводоуправления, я решил, лишь только заметил там печатный киоск. Вот, и карта города нашлась. Огляделся. Кроме плана и памятника металлургам, здесь же нашлось новёхонькое здание автовокзала. Туда я прошёл, чтобы воспользоваться новым приобретением. Карта пояснила: ходил я вовсе и не по центру города, а по «спальному» району. Точнее, с учётом ещё частной застройки, — по второй половине города. А центр — здесь, на северном берегу, скрытый от посторонних глаз деревьями и трубами завода.
Забираться куда-то далеко по перегону никакого желания нет. Вообще неохота забираться куда-то по перегону. Остаётся только штурмовать гору. Для съёмок удобнее всего та, что прямо над станцией, слева, если смотреть, только приехав из Перми. С неё открывается вид и на реку; и на большую часть города; и на гору напротив, которую почти подковой огибает железная дорога; и на ущелье, по которому она уходит в Азию. Последняя проверка экипировки и обливание из купленного недавно баллончика — и вперёд, по тому же туннельчику под путями на другую сторону, по улочке среди частных домов, а потом — наверх. К хождению по горам я более-менее привычен: несколько поездок на Кавказ и прошлогодняя вылазка на перегон в окрестностях Челябинска своё дело сделали. Поэтому относительно пологий склон, усыпанный камнями, серьёзным препятствием не стал. Кстати, коллега в отделе просила привезти камней с гор — такой вот своеобразный сувенир. Высоты на глаз определять не умею, так что и гадать не буду. Но уже довольно высоко. Опыт подсказывает, что спускаюсь я с большим трудом, чем поднимаюсь — но это потом. Внизу постоянный гул: видимо, его основной источник — всё тот же завод. У подножия его не замечаешь: он заглушается домами и деревьями, сливается в общем клубке звуков районного центра. Отсюда клубок можно распутать, разложить на ниточки отдельных шумов: гул завода, лай собак в частных владениях, отрывистые, похожие на лай, сообщения громкоговорителей станционной связи.
После съёмки времени хватает ещё на прогулку по центру старой части города с её архитектурой, видимо, сталинской эпохи; сверхдолгое ожидание автобуса (одну из женщин, стоявших со мной на остановке, я потом найду на верхней полке своего купе). Ещё был перекус в привокзальном кафе-забегаловке, явно претендующем на какое-нибудь более высокое звание. День показал, что на вокзале, собственно, делать особенно нечего, и можно туда не торопиться. Так что перрон я увидел вновь лишь за 10 минут до прибытия поезда. Опоздал поезд из Соликамска с номером 654, похожим на обратный отсчёт, или приехал раньше, я и не посмотрел. Это и не важно. Главное — он приехал со стороны станции Ермак, с того самого перегона, за которым я сегодня наблюдал. Немолодой плацкартник оказался не самым плохим. Один попутчик собрался выходить где-то на промежуточной станции ночью, ещё один поедет с нами до конца. А пока развлекает соседей рассказами о своих приключениях в экспедициях где-то за Полярным кругом. А за окном — роскошный алый закат, который равномерно разлился по всему небу, так что не было понятно, куда же спряталось солнце. Наконец-то! Можно отдохнуть: в пути будем почти 10 часов. ЕКАТЕРИНБУРГ
В самом конце десятого часа в восточном направлении с вокзала уходят «городская» до Свердловска-Сорт. и обычная пригородная электричка до Кузина. Я выбрал вторую. Уточнить местоположение музея, конечно, не удосужился, потому положился на своё рассуждение.
Вторая от Свердловска остановка называется Электродепо, и именно на ней мне следовало выйти из вагона. Здесь с пешеходного моста видно и несколько деповских путей, и огороженную территорию выставки без ворот. В музее съёмки закончились быстро — все 8 его экспонатов, в том числе ВЛ22м и ЛВ, собранные на пьедестале как памятник, давно известны публике. На другую территорию, огороженную декоративным забором, я не пошёл: вагоны и дрезины были менее интересны. Но с моста на деповских путях тоже было видно нечто занятное. Сцеп из двух новеньких 2ЭС6, которые не успели мне примелькаться даже будучи в Щербинке. Третьим в сплотке помещался и вовсе ВЛ22м-442… без признаков жизни, конечно.
Завершив прогулку по депо, я вернулся на платформу, или «площадку», как написано то там, то тут на здешних схемах и указателях. Минут через 10 электричка заглотила меня и, прокатив мимо вагонного депо, где на виду кружком сидели люди азиатской внешности, а вокруг них стояли другие люди — в камуфляже и фуражках, подвезла меня к уже ставшему по-дружески своим вокзалу. Полдень местного времени подкатился — можно было перейти площадь и воспользоваться бронью в «Свердловске». С карточкой гостя поднялся на 8 этаж, дежурная по этажу обменяла её на ключ. Номер оказался окнами к центру города, до которого отсюда ещё довольно далеко. Так что фотографий вокзала с 8 этажа не ждите. А за окном начался ливень. Можно было порадоваться, что я успел спрятаться под крышу, но впереди-то ещё половина дня! Заселяясь, я заметил объявление: с 12:30 в гостиничном кафе можно получить «бизнес-ланч» за 150 рублей — примерно как в столовой рядом с работой в Москве. Место — самое близкое ко мне. Так что этой кормёжкой было решено воспользоваться. А раз кафе на первом этаже — то потом сразу на улицу. Дождь как раз ронял на асфальт свои последние капли. Вокзальное радио объявляло какие-то электрички и рекламировало услуги по доставке неудобств: здесь-то, на зависть всем курьерам, чтобы доставить, никуда ездить не надо — даже наоборот. Но на железку я сегодня не еду: есть вероятность, что завтра ко мне присоединится постоянный житель форума «Российские электропоезда» и по совместительству житель Екатеринбурга. А сегодня половину дня лучше потратить на город.
На центральной площади оказался вновь в 10-м часу вечера. Предприятие питания, куда хотел зайти, в 21 час благополучно закрылось. Так что направился в метро, чтобы ехать к гостинице. Екатеринбург произвёл впечатление «Столицы Урала» — каковой, собственно, и числится, если считать по федеральным округам. И многоэтажки здесь строятся, и много представительств столичных банков и торговых сетей, другие приметы, не свойственные маленьким городам… Метро, опять же. Реклама, правда, даже в метро ограничивается только улицами. Ни станций метро, ни районов для ориентира — как будто город сам не ощущает своих размеров. За этими мыслями я и не заметил, как поезд долетел до Уральской. Откликнулся только на слова про вокзал. Там же, у вокзала, закупился небольшим запасом продуктов — в этом магазине я уже отоваривался год назад. На крыльце гостиницы ко мне подскочил охранник и наигранно дружелюбно поинтересовался: — Здорово! Что, заселяться? Молча вытянул из кармана брошюрку с логотипом, которую зовут «картой гостя». — Всё, понял, спасибо. Охранники у лифта исследовали меня глазами, но потеряли интерес, едва живой «сканер» наткнулся на бумажку в руке. Уф, вот я и в номере. Конечно, вымотался за день физически… В голове хандра зреет уже второй день. Вот ты какая, «скука по дому»? Возился я в этот вечер долго: импровизированный ужин, фото… Ещё посмотрел на rzd.ru, можно ли превратить мысли о доме в более ранний отъезд. Но об этом завтра. С подъёмом решил не торопиться — лишь в конце десятого часа вылез из-под одеяла. Потом «шведский стол в ресторане гостиницы. Выбор поскромнее, чем в пермском «Урале», но получить какую-то кашу, апельсин, пару сосисок и что-то ещё из мелочи удалось. Когда же администратор узнала, что вода в титанах для чая не подходит в силу своей температуры, и заново включила «выбитые» автоматы защиты — и чай получил. Покончив с завтраком уже после его официального 11-часового окончания, я направился собираться. К концу часа рюкзак был уложен, и из гостиницы можно было выезжать. Пачку чая, никак не влезавшую в рюкзак, вручил дежурной по этажу, чем её даже обрадовал. Принимать у меня номер здесь, как и во всей азиатской части России, не стали.
Желтокаменный портал ЦПКиО им. Маяковского, явно тянущийся к сравнению с парком имени другого русского литератора начала 20 века, медленно пропускал посетителей под своими арками: вход на территорию парка стоит 50 рублей. Контролёр пояснила: сразу за оградой налево, потом прямо. Будет вывеска ДЖД, а до неё — указатели на асфальте. Так и дошёл примерно к 13:30.
Обратно к вокзалу решил ехать на одном из этих самых «Спектров». Всё утро я то и дело поглядывал в «Экспресс-3»: остались ли ещё места на завтрашний 13-й поезд. На «Южный Урал», конечно. Нижних мест оставалось мало: только боковые. В двух вагонах — по одному (очевидно, № 37), в одном 15-м было свободно 2 нижних «боковушки». Это презабавно: ещё на этапе подготовки поездки я решил челябинскую часть удлинить, теперь — наоборот. То, что после выхода из трамвая у уже известной гостиницы я направился прямиком на второй этаж, в кассовый зал, явно указывало, что поездка будет укорочена. Здесь в кассовом зале, по-видимому, раньше хотели внедрить «электронную очередь»: автомата для печати номерков нет, но табло над окошками сохранились. Очереди остались живые. И, как и на многих узловых вокзалах, способствующие лёгкому времяпрепровождению. С момента, когда я встал в самую короткую очередь здесь, прошло полтора часа. За это время касса закрылась на один технический перерыв и открылась вновь. Кассир вначале сообщила, что места остались только у туалета. Однако, когда по моей просьбе посмотрела повнимательнее, в 15-м вагоне и правда нашлась одна полка № 39 — зря что ли я сверялся с «Экспрессом» за 10 минут до подхода к окошку. Шел седьмой час вечера, когда я выбрался из здания вокзала. О поездке на свердловский перегон можно было уже забыть. О походе в музей дороги — тоже. Зато его территория ещё открыта. А на ней помещаются скульптуры из дорожной жизни — такого я не видел ещё ни у одного транспортного музея. Так что сфотографировал «Путейцев», «Пассажиров», «Проводницу» и скромно примостившийся среди этих людей семафор. На самом здании нашлась «капсула времени» — послание потомкам, которое полагается вскрыть через сколько-нибудь десятков лет — такие я уже видел на нескольких строениях Свердловской дороги. Наверное, здесь это модно.
Ничего необычного не нашлось. Поэтому я вскорости оказался в вагоне метро, чтобы добраться до площади 1905 года. Пункт общепита, в который я не попал вчера, ещё работал. Это традиционный «ресторан» быстрого обслуживания. Ассортимент его отличается от «Макдоналдса» или «Ростикса»: здесь при желании подадут и окрошку, и грибы, и варёный картофель. Я как раз выбрал блюда из «традиционного» меню. В едальне просидел почти до 21 часа — то есть почти до закрытия. При выходе на улицу обнаружилось, что там снова капает. В третий раз за два дня природа ждёт, пока я спрячусь в какое-нибудь помещение, и лишь потом проливается дождём. Вот, и сейчас очередной ливень заканчивается, а над зданием городской администрации висит роскошное коромысло радуги. Снимаю. Времени ещё достаточно, чтобы дойти до последней центральной магистрали, которая осталась мной не охваченной — улицы Свердлова. По дороге чем-то понравился наряду ментов, патрулирующих проспект Ленина. Ну, впрочем, ничего необычного: документы, проверка на розыск – меня и мобильного – и можно идти дальше. В начале улицы, у вокзала (привокзальная площадь с проходящими по ней и уходящими вправо за угол трамваями напомнила мне Минск или Витебск, но там улица, идущая прямо от вокзала, названа именем Кирова), был уже довольно поздно, однако снять оба паровоза, окружающие здание ДЦНТИ (или чего там ещё), удалось.
Когда я поднялся на платформу, поезд уже был под посадкой. Мой вагон почти у самого депо, второй или третий от электровоза (это при том, что в составе уж не меньше 20 вагонов). Поскольку на часах уже 12-й час местного времени, а прибывает поезд около 5 утра — свет в вагонах притушен, многие спят. Пока я возился со своими фотографиями — стоянка закончилась, поезд тронулся, проводница зачем-то включила яркий свет. Я же вскоре ушёл на боковую. Разбудили нас довольно рано — примерно за час до Челябинска. Две проводницы, составляющие бригаду вагона, были не очень-то приветливы. Я давно заметил, что из дорог восточной половины страны проводницы ЮУЖД чаще доносят все свои сложности до пассажиров. Например, «хозяйки» нашего вагона заранее сообщили всем пассажирам, что «потом им будет некогда» складывать бельё, поэтому попросили сдать его как можно раньше. Впрочем, женщин можно понять: судя по всему, они провели в поездке уже не два дня. Первым делом после выгрузки — проход по вокзалу. В половине шестого бывать на этой станции мне не приходилось (в столь ранний час мне приходилось бывать на совсем немногих станциях). Погода радовала: уже сейчас на улице было +14 и солнечно. Что же будет днём?
После — копирование расписания в пригородном вокзале (хорошо, новые стенды удобнее сделали: разнесли прибытие и отправление). Потом мимо стоянки микроавтобусов до Кустаная и Рудного я дошёл до главного вокзала. Первым делом – маршрут поездки — дело уже как будто бы решённое – надо сдать завтрашний билет до Москвы: я ведь уезжаю сегодня. Передумывать уже не буду… Причём именно сейчас, пока народа в кассах нет. Сдав билеты, я посидел на вокзале, потом посмотрел известную выставку Ланге «Россия из окна поезда», которая ныне оказалась в столице Южного Урала… и ничего необычного в ней не нашёл.
К окончанию съёмки в Челябинске было уже 8 утра — это значит, можно идти в гостиницу. Там можно оставить часть вещей, поспать часок (в вагоне-то толком не удалось) и даже воспользоваться правом на гостиничный завтрак, включенный в стоимость. И конечно, можно разложить на кровати карту и спокойно решить, где же должна находиться станция Металлургическая и как туда добраться. По городу у меня есть карта общественного транспорта местного издательства «Абрис» и атлас области с планами 5 городов — от 439-й ЦЭВКФ. Станция Металлургическая есть только на второй — и то только на «схеме расположения листов карты». Мимо неё идёт дорога на челябинский аэропорт Баландино. А ещё подходит 19-й маршрут трамвая. Ехать решил именно трамваем — то ли это отголосок любви к железным дорогам, то ли сознание того, что вагон вряд ли укатится далеко от путей — но этот вид городского транспорта я в новых местах осваиваю первым. Когда вышел из гостиницы, на улице уже стояла жара. Можно и в путь. Первая остановка — на площади Революции. Поскольку транспортная карточка, которую я купил здесь год назад и приволок затем на работу, уже куда-то потеряна, — надо теперь купить новую. Но в том салоне связи, где я сделал это год назад, сейчас карт нету. Задача осложняется. Но решать её буду потом. Пока же надо на третьем трамвае доехать почти до конца, потом пересесть на 19-й. Это мне так кажется: несколько десятков минут ожидания покажут, что этот маршрут, видимо, обслуживается только по будням или в «час-пик». В общем, трамвая так и не дождался, потому последний участок пришлось пройти пешком. Трамвайный путь выходит на шоссе к аэропорту лишь в конце — как раз на мосту над горловиной нужной мне станции. Структуре этой развязки мог бы позавидовать МКАД: здесь к шоссе примыкает одна улица, несколько выездов с предприятий… Это на мосту. Под мостом располагается станция Металлургическая (точнее, станция справа, слева прямо под мостом проходит забор металлозавода с вышкой охраны), ветка со станцией, уходящая в сторону Свердловского тракта (там на территории ещё какого-то предприятия тоже виднеется железнодорожная контактная сеть) и, конечно, подъездные пути. Мне не сразу удалось сориентироваться в этой паутине — лишь когда среди веток показался знакомый по памятникам силуэт. Несколько первых снимков сделал с моста. Проходить же довольно длинную развязку до конца никакого желания не было, поэтому я спустился и пошёл по тропинке вдоль одного из рельсовых «усов», отходящих от станции. По путям катались два ТЭМ2УМ (№ 1024 и 1012), ТЭМ1 и он — ВЛ22м-1925. Ещё один, под номером 1650, я снял с моста, после чего он скрылся за забором завода и носа больше не показывал. Чуть позже с боковой ветки с составом полувагонов прикатил ВЛ22м-948. Когда движение в горловине успокоилось, я решил дойти до ВЛ22м-1925. Он к тому времени стоял на одном из приёмоотправочных путей ближе к этому концу станции, да и машинист на нём приветливый. Но у какого-то электровоза, как объявили по громкой станционной связи, начался обед. Сквозь окно кабины 1925 на пульте были видны чьи-то ноги. Ноги я тревожить не стал. Интенсивность движения упала: видно, обед начался не у одного машиниста. На этом основании решил сворачиваться. От первого до последнего снимка на станции прошло чуть меньше полутора часов.
Поскольку общественный транспорт на дороге к аэропорту наблюдался удивительно редко, а остановок в пределах видимости не было вообще — предстоял ещё один марш-бросок до жилого района Першино. Только там я смог восстановить запасы воды и погрузиться в страшный изнутри «обрубленный» Икарус-280, который вывез меня на «большую землю» к трамвайной остановке. Маршрут сразу к вокзалу — это не интересно. Так что из вагона я вышел ещё на восточном берегу Миасса. Там продолжается центр города, так что можно найти ещё немного достопримечательных мест. Там же удалось найти «Беталинк», где можно завести новую транспортную карточку; полюбоваться диковинным ремонтом трамвайного полотна на мосту — со временным закрытием движения при помощи грузовика. Дальше — «Кировка» — местный Арбат — и вновь площадь Революции. Доехал на троллейбусе до остановки «Гражданпроект»: там и старое знакомое городское быстрокафе, названное по-английски «Счастливая улыбка», и зарекомендовавшая себя не хуже фотолаборатория, где можно сделать резервную копию своих достижений.
Часы на здании вокзала воодушевляют: сейчас, около 18 часов местного времени, на них +30 градусов. А я уже вторую поездку подряд обгорел… за первый же день под южноуральским солнцем. Год назад сжёг себе кожу на перегоне Сакмарская — Разъезд № 201. Мне вообще «повезло» совместить в эту поездку два времени года: от снегопада в Кезе до 30-градусной жары в Челябинске. Собственно, ничего страшного — только «зимнюю» одежду надо куда-то девать. Из гостиницы я выбрался с задержкой без десяти девять вечера. Это значит, что посмотреть толком, что стоит на вокзале, кроме моего поезда, не удастся. Успел снять только 2ТЭ10У-0212 на крайнем пути грузового парка да зелёный ЧС7-264 с красным поездом № 13 «Южный Урал». Потом дошёл до последнего 15-го вагона и погрузился. Моими попутчиками стали две женщины славянского вида. На верхних полках купейной части поместились двое молодых людей — по виду, отец и сын, примерно, мой ровесник, — из какой-то среднеазиатской страны (Туркменистана или Таджикистана — не помню — но не находящегося в двух шагах Казахстана). Верхняя «боковушка» была свободна до самой Рузаевки, где 13-й проходит незадолго до поезда из Саранска. Но это потом. Сейчас за окном проплывает женщина в парадной форме c диском — впервые вижу на столь крупной станции, чтобы поезд провожала дежурная. Проводница собрала билеты и попросила закрыть окна: она собралась включать кондиционер. Мой сосед с верхней полки стал задёргивать штору… До следующей остановки я ещё работал над отчётом — отвлёкся только однажды, чтобы пообщаться с товарищем, но тот сообщил мне, что я отвлекаю его от съёмки южно-уральских поездов, чем немало удивил. Разговор быстро закончился. После же Миасса прильнул к окну: состав проезжал перегон, по которому я бродил год назад. Несмотря на темноту, все знакомые места узнать было нетрудно. Даже вокзал станции Сыростан с интересной стеклянной пристройкой, чтобы встречать поезда, стоя с диском и притом не выходя из помещения. Именно сюда — только на перегон дальше — я хотел выбраться, если бы остался в Челябинске на субботу. Надо же, за эту поездку я вообще не выходил на перегон ни разу! Фото от 10 июня, подписанные «Перегон Чусовская — Ермак» не в счёт: я всё же лазил на гору, а не ходил вдоль рельсов. Спать лёг, когда поезд дошёл до Златоуста — посмотрел в общем депо, вокзал, круглую ЭР2 с сохранившимся гербом под лобовыми стёклами.
В Рузаевке наоборот — теперь я точно знал, где висит расписание, так что даже вышел с территории станции. А круглая ЭР2, собранная из разных вагонов, за это время укатила куда-то в паутину станционных путей. В Потьму поезд прибыл уже впотьмах, так что я ограничился съёмкой расписания.
В. Демянченко, | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
